Накануне Дня защитника Отечества в редакции «Первой Советской» возник вопрос — кто расскажет советчанам о своей службе в армии. Посовещавшись, мы пришли к выводу, что героем нашего интервью станет заместитель директора МАУ ФОК «ОЛИМП», мичман запаса Александр Кулагин.
— Александр Терентьевич, Ваша военная карьера — это мечта детства или своего рода случайность?
— Я не могу однозначно ответить на этот вопрос. Дело в том, что в восьмом классе у меня возникло желание пойти учиться в Суворовское училище, чтобы по его окончании попробовать военную карьеру, но против дружно выступили моя мама и классный руководитель. Они заявили, что я обязательно должен окончить десять классов и поступать в институт.
— Вы не просто окончили десять классов, Вы стали профессиональным поваром?
— Обычная советская практика: начиная с девятого класса, я проходил обучение в Учебно-производственном комбинате. В то время школьников в выпускных классах готовили к вступлению во взрослую жизнь, обучая рабочим специальностям. И действительно, отучившись два года в УПК, после сдачи экзаменов я получил специальность «повар» четвёртого разряда.
— Именно тогда появилась мысль о военном училище?
— Такое предложение появилось ещё до окончания десятого класса, когда нам выдавали приписные свидетельства. Подумав пару дней, я решил, что после школы хочу поступить в Омское высшее танковое инженерное училище, о чём и заявил начальнику отделения призывников нашего военного комиссариата — майору Ельчанинову. По окончании школы, когда начались выпускные экзамены, майор Ельчанинов собрал десять парней и сказал, чтобы мы готовились через неделю ехать в Тюмень на областную медицинскую комиссию для дальнейшего поступления в военные училища страны. Я с этой вестью пришёл домой, на что мой отец сказал: «Я сам прослужил девять лет и не понаслышке знаю, что такое служба. Поэтому не советую тебе поступать в военное училище, чтобы не бросить его посреди учёбы по разгильдяйству. А лучше сначала отслужить срочную службу. И если в период срочной службы ты не разочаруешься и не испугаешься трудностей, то тогда поступай. Тем более, что к отслужившим в армии в училищах отношение особое».
Единственное, что здесь нужно добавить, — майор Ельчанинов затаил на меня обиду за отказ от поступления в военный вуз и отправил служить на флот, где срок службы тогда был три года. Я чрезвычайно признателен ему за это, потому что, желая проучить, он сделал мою судьбу интересной.
— И как сложилась Ваша дальнейшая судьба?
— Спустя три дня после моего прибытия во Владивосток в нашу казарму пришёл молодой мичман и сказал, что набирает желающих учиться в военном техникуме — в Школе техников (ШТ). По её окончании мы получаем среднее техническое образование, воинское звание «мичман» и по контракту будем обязаны пять лет отслужить в Вооружённых силах. Несколько человек изъявили желание поступить в школу, среди них и я. Из воинских специальностей я выбрал ту, которая могла бы мне пригодиться на гражданке — эксплуатация судовых холодильных установок. На флотском жаргоне — трюмный: компрессоры, конденсаторы, насосы, трубопроводы, холодильные установки и т.п. Через месяц — присяга. И началась служба: учёба, наряды, маршировка на плацу.
— Что было самым трудным?
— Скорее всего, это чувство голода. Первые полгода постоянно хотелось есть.
— Кроме Владивостока Ваша служба проходила на Камчатке. Расскажите, что Вы там делали?
— После отпуска меня направили на месячную стажировку в посёлок Рыбачий, это посёлок моряков-подводников в бухте Крашенинникова, недалеко от Петропавловска-Камчатского. Месяц стажировался в 25-й дивизии второй флотилии атомных подводных лодок, на подводной лодке проекта 667БДР. Через месяц стажировки мне в экипаже лодки дали «отношение» — документ, подтверждающий, что меня приглашают после выпуска из Школы техников служить в этом экипаже.
— Но Вы туда не попали. Почему?
— Опять в дело вмешался случай. В день, когда проходило распределение, я случайно услышал, что на наши две выпускные роты — почти триста человек — есть пять вакансий для службы в Социалистической республике Вьетнам (порт Камрань). Естественно, ни о какой Камчатке я уже и слышать не хотел. Туда я и напросился.
— Вьетнам стал родным?
— Я служил в Камрани с июля 1988 до ноября 1992 года, то есть более четырёх лет. 12 ноября мы с женой убыли на гражданском танкере домой. Я до сих пор помню это убытие до подробностей: упаковывание вещей в мешки и коробки, заставленная вещами квартира, утренняя погрузка вещей на танкер. Помню прощание с комбригом Флоряком, с офицерами штаба, вручённый мне памятный адрес, звучащий на причале марш «Прощание Славянки» и стоявший в горле ком. Даже сейчас помню, как я отчётливо понимал, что больше никогда не увижу эту землю, причалы, своих друзей и товарищей. Я до сих пор не могу равнодушно слушать марш «Прощание Славянки». Когда я его слышу, то всегда вспоминаю флот, Камрань, представляю провожаемые в море корабли, а на одном их них — я, стоящий у борта и смотрящий в сторону удаляющегося навсегда берега.
— Правда, что дома Вы храните флаг родного подразделения?
— На базе в Камрани каждый понедельник было утреннее построение и прохождение торжественным маршем. Построение начиналось со вноса военно-морского флага, а марш — с его выноса. Этот краснознамённый флаг был флагом и знаменем нашего гарнизона. Как понимаете, перестал существовать Советский Союз и флаги везде поменялись. На флоте ввели Андреевский флаг. Флаги ВМФ, которые являлись флагами войсковых частей, подлежали списанию. Наш гарнизонный флаг оставался на хранении у меня в секретной части, а когда подошёл мой срок увольнения, я решил забрать его себе на память. Для этого пришлось оформить акт на списание и уничтожение, но это формальности.
— Каким образом военная карьера помогла Вам в гражданской жизни?
— Я стал более твёрдым в принятии решений и отстаивании своей точки зрения. И, конечно, приобрел умение подчиняться своему руководителю. Когда ты приходишь в любую организацию, нужно обязательно понимать, что такое субординация и исполнительская дисциплина. Армия такому пониманию учит лучше всего.
— Как Ваши сыновья относятся к военной службе?
— Мой племянник решил пойти по моим стопам. Он окончил кадетское училище и сейчас учится в школе прапорщиков в Омском танковом училище, куда я хотел поступать после десятого класса. Старший сын также пойдёт служить однозначно. Младшему сыну четыре года. Ещё рано думать об армии, но ему, как, пожалуй, любому мальчишке, нравится военная форма — он частенько примеряет моё обмундирование, любит военную атрибутику, говорит «я буду военным».
— Как Вы относитесь к тому, что сегодня срок срочной службы составляет один год. Не мало ли этого?
— Конечно, мало, тем более если речь идёт о флоте, где сложная современная техника. Но, с другой стороны, пусть служат хотя бы так, чем никак. Потому что армия — это часть жизни, которая должна быть у каждого мужчины. В случае опасности мобилизованные мужчины должны уметь защитить свою Родину, дом, семью. Так всегда было на Руси.
— Благодаря Вам в Советском появилась традиция — коллективно отмечать День Военно-Морского Флота. Можно узнать подробности?
— В Советском всегда массово отмечали День ВДВ или День пограничника, а у нас, между прочим, более двухсот моряков запаса. В 2012 году я бросил клич, и с тех пор мы собираемся, вместе отмечаем День ВМФ. Впрочем, сегодня речь о другом празднике, поэтому разрешите мне от всей души поздравить моих земляков с Днём защитника Отечества. Хочу всем пожелать мирного неба над головой и простого человеческого счастья! И не забывайте про Армию и Флот: это основа обороноспособности нашего государства!